За последние 20 лет образ российского чиновника кардинально изменился. Окончательно «вымер» советский бюрократ. Сменившие его в 90-е образы «крепкого хозяйственника» и «молодого реформатора» также канули в лету.

На смену им пришли «эффективные менеджеры», считавшие, что государством необходимо управлять, как корпорацией. К концу 2000-х постепенно формируется новый тип отечественного бюрократа — в куда большей степени напоминающего «веберианский» тип чиновника.

В январе 2012 года «Левада-центр» совместно с Центром макроэкономических исследований Сбербанка выявляли, как граждане России относятся к представителям различных категорий населения, в том числе чиновникам. Оказалось, что российские респонденты выражали свое «положительное отношение» к государственным служащим гораздо реже, чем во многих странах Евросоюза, тем более в США…

Одной из причин такого низкого «социального рейтинга» госслужбы является распространенный в массовом сознании миф о тотальной коррумпированности национального чиновничества. Согласно «Барометру мировой коррупции-2013» Transparency International, 50% граждан России заявили, что за последние два года уровень коррупции заметно вырос, 39% респондентов сделали вывод, что уровень коррупции не меняется, а 12% считают, что ее стало несколько меньше. Наиболее коррумпированными, по мнению жителей России, являются как раз чиновники. Второе место по коррумпированности было отдано полиции, третье — судебной системе.

Однако рисуемая картина не так проста, как может выглядеть на первый взгляд. Престиж государственной службы, очевидно, недооценен - зачастую умышленно.

Во-первых, материальное положение чиновников в России, как правило, выше среднего. По данным аудиторско-консалтинговой компании ФБК, зарплата региональных чиновников на 56% превышает средний уровень зарплат по стране.

Во-вторых, число чиновников, несмотря на проводимые время от времени кампании по снижению их численности, растет. Как отметил на заседании Госсовета в октябре 2013 года министр финансов Антон Силуанов, штатная численность государственных и муниципальных служащих выросла примерно на 100 тысяч человек.

Несмотря на многочисленные разговоры о том, что в России слишком много чиновников, их количество на душу населения традиционно уступает развитым странам, порой даже существенно. В России по итогам 2011 года на 10 тыс. человек населения приходилось 67 чиновников на государственных должностях. При этом в Румынии на 10 тыс. населения приходится примерно 250 человек, занятых на госслужбе, в Германии и Норвегии — около 300, в США — около 350, а во Франции — порядка 400 госслужащих.

Не подтверждается и миф о том, что в СССР сравнительно с современной Россией число чиновников было значительно меньшим. Вот что по этому поводу говорил 8 октября 1987 года на заседании Политбюро Егор Лигачев: «Около 700 министерств в республиках. Только в 20 автономных республиках — 400 министерств. Управленческий аппарат — 14 млн. человек».

В-третьих, в среде вузовских выпускников сегодня доминирует желание устроиться на госслужбу или в менеджмент госкомпаний, а не завести свое дело. По данным ВЦИОМ, стать чиновником мечтает каждый пятый россиянин. Больше всего таких среди студентов и выпускников вузов (35%). Вузы, осуществляющие подготовку по специальностям государственного и муниципального управления, не жалуются на отсутствие абитуриентов.

В-четвертых, чиновники в нашей стране обладают достаточным статусом, чтобы приобретать некоторые неформальные легальные преференции относительно других категорий граждан. Речь идет не только о различных привилегиях в виде персонального авто (которого на самом деле у 99% чиновников нет), улучшенном медобслуживании и пр., но и о других статусных благах. Как показало исследование «Института проблем правоприменения», чиновники находятся явно в привилегированном положении и перед лицом Фемиды. Их наказание в среднем меньше на полгода-год, чем у остальных категорий граждан по аналогичным статьям. К тому же госслужащие получают реальный срок вдвое реже, чем остальные категории осужденных вместе взятые.

Эволюция образа российского чиновника

Интеллигенция и деятели культуры традиционно формируют вокруг российских госслужащих целый сонм негативных коннотаций, определяющих имидж этой профессии. Сам термин «чиновник» несет в себе некоторый негативный заряд. Но каждая последующая генерация госслужащих приобретает и собственное определение (тоже по обычаю негативное). Так, советский бюрократ, начиная с прозы Михаила Зощенко и заканчивая перестроечной публицистикой, неоднократно подвергался осмеянию. По выражению философа Сергея Кара-Мурзы, советский чиновник ушел в небытие «оплеванным и оболганным».

На молодых реформаторов, пришедших на смену советским бюрократам, поначалу возлагались обществом большие надежды. Им прощались ошибки, свойственные молодости, чрезмерное внимание к собственным персонам, излишняя амбициозность, самопиар и даже личная и служебная нечистоплотность. От Григория Явлинского и Егора Гайдара вплоть до Правительства России 1997 года во главе с Сергеем Кириенко новая генерация чиновников постепенно теряла кредит доверия со стороны общества. Закономерный конец генерации младореформаторов положил дефолт 1998 года.

Системным оппонентом младореформатора выступал так называемый крепкий хозяйственник. Будучи прямым наследником среднего звена хозяйственной советской бюрократии, крепкий хозяйственник воплощал в своем образе все, что не входило в «джентльменский набор» младореформатора. Как правило, в возрасте, с неплохим системным бэкграундом — тем, что на старом советском языке называлось связями — крепкий хозяйственник, оказавшийся выброшенным в рынок, поперву воспринимался как избавление от некомпетентности и ошибок младореформаторов. Однако типичный крепкий хозяйственник довольно быстро перестал различать свой персональный интерес и интерес государственный. Коррупция при крепких хозяйственниках перестала пониматься как нечто чуждое системе, но стала чуть ли не необходимым условием того, чтобы хоть какие-то механизмы управления работали.

Авторитарные и силовые методы управления, формирование вокруг крепких хозяйственников целых сетей клиентел, хищническая эксплуатация доверенных в управление ресурсов снискали для этой генерации чиновников дурную славу. А политическая ставка на консервативные силы, которая привела к появлению целой группы «красных директоров», постепенно обесценила публичные ставки крепких хозяйственников. К концу 00-х термин «крепкий хозяйственник» все реже употребляется в позитивном контексте. Символическим концом эпохи крепких хозяйственников стала громкая отставка в 2011 году столичного градоначальника Юрия Лужкова.

На фоне «русского экономического чуда» 00-х, в результате которого в России вырос и оформился крупнокорпоративный сектор, а также не без влияния новых теорий менеджмента, в стране появился новый типаж государственного служащего, призванный на смену младореформаторам для оппонирования крепким хозяйственникам — так называемый эффективный менеджер.

Эффективный менеджер пришел из бизнеса в госструктуры, чтобы перенести сюда «новый дух капитализма»: нормы, свойственные для корпоративного менеджмента, культ эффективности, чреватый сверхэксплуатацией человеческого капитала. Вера в то, что управление государством принципиально не отличается от управления фирмой, заставляет эффективного менеджера отказываться от всего, что не составляет, с его точки зрения, полезного актива. Структура управления подвергается оптимизации, кажущиеся ненужными сотрудники увольняются, ряд функций, традиционно свойственных бюрократической системе, передаются на аутсорсинг, контроль и планирование заменяются сервисом, а государственная служба предстает в образе обыкновенной организации, оказывающей услуги населению и бизнесу.

У россиян эффективный менеджер обычно ассоциируется с фигурой Анатолия Чубайса. Нельзя сказать, что эффективные менеджеры пережили свой закат. Принципы эффективного менеджмента по-русски все еще сильны в корпоративном секторе. Тем не менее, символическим жестом в отношении импорта на госслужбу принципов эффективного менеджмента стала «рокировка» на вершине пирамиды отечественной бюрократии, свершившаяся осенью 2011 года.

Авторы исследования полагают, что своего рода историческая «диалектика» нового отечественного бюрократа подошла к закономерному концу. Из конфликтного диалога либералов, консерваторов и технократов рождается новая идеология государственной службы и новый, а если быть точным, старый образ бюрократа, характерный для классических (веберианских) представлений о таковом. Новый образ российского чиновника уже не имеет никакого иного определения — этот факт сам по себе говорит о том, что нынешний российский чиновник - прежде всего госслужащий, а не реализация некоей идеи относительно принципов управления. Через различного рода увлечения и девиации образ отечественного госслужащего пришел к норме. Той норме, которая характерна для традиционных европейских представлений о роли и месте чиновника в обществе, его профессии и его призвании.

Отношение граждан к чиновникам

В октябре 2013 года ВЦИОМ провел социологический опрос об отношении граждан России к чиновникам, в котором приняли участие 1600 респондентов. Опрошенные, которые имели среди своих знакомых чиновников (а таковых чуть больше трети — 34%), в целом положительно оценивают их деятельность. 80,64% респондентов, ответивших, что у них есть такие знакомые, оценили их работу «скорее хорошо» и «удовлетворительно». Лишь каждый пятый сказал, что работа его знакомых госслужащих выполняется плохо.

Наибольшее количество знакомых чиновников имеют в своем окружении, естественно, сами госслужащие, а также военнослужащие и сотрудники силовых ведомств. В этих группах отмечается и наиболее высокая удовлетворенность результатом работы чиновников. Наименьшее количество знакомых чиновников имеют в своем окружении пенсионеры (27%) и неквалифицированные рабочие (29%).

Интересный факт -— среди опрошенных ВЦИОМ бизнесменов ни один не оценил работу чиновников плохо. 18% опрошенных предпринимателей оценили работу чиновников скорее хорошо и 27% — удовлетворительно. Это показывает, что бизнесмены как группа, которая чаще всего сталкивается с чиновниками и «по общему мнению» вроде бы должна от них страдать, на самом деле работой чиновников довольны.

Взяточничество — удел «креативных» и богатых

Вопрос о взяточничестве среди чиновников был одним из ключевых при проведении исследования. Респондентам был задан вопрос: приходилось ли им лично иметь дело с чиновниками и давать при этом взятки?

В течение года имели дело с чиновниками для решения своих вопросов 53% респондентов. Из них лишь 7% давали взятки. Эти цифры существенно меняют представление о «тотальной коррумпированности чиновников».

Интересная закономерность: чем выше уровень образования респондентов, тем чаще им приходится встраиваться в коррупционные схемы. Наиболее часто прибегают к взяточничеству респонденты с высшим и неоконченным высшим образованием (9%). Наименее привержены коррупционным схемам респонденты с начальным и неполным средним образованием (3%). Чаще всего взятки дает так называемый креативный класс (специалисты с высшим образованием в коммерческом секторе), военнослужащие и сотрудники силовых органов, а также бизнесмены (по 14%). При этом 64% бизнесменов (категория, которая, как выясняется, чаще всего сталкивалась с чиновниками за последний год) взятку для решения своих вопросов не давали.

Столь же часто в течение последнего года имели дело с чиновниками сами чиновники. Из них посредством взяток решали свои вопросы лишь 7% опрошенных. Утверждают, что взяток не давали, 67% чиновников.

Кто хочет работать на госслужбе

Только 19% опрошенных ответили, что хотели бы пойти работать на госслужбу. Более половины (51%) заявили, что перспектива стать чиновником их не привлекает. Четверть опрошенных затруднилась с ответом, а 5% сообщили, что уже являются государственным или муниципальным служащим. Часто хотят работать на госслужбе молодые люди в возрасте 18-24 года — 29% из них положительно ответили на вопрос ВЦИОМ.

Наибольшее желание стать чиновниками проявляют респонденты с начальным или незаконченным средним образованием (26%). Вероятно, объясняется это тем, что среди наименее образованных граждан наиболее распространены мифы о госслужбе и тех преимуществах, которые она несет.

Если говорить о роде занятости, то больше всего желание работать на госслужбе декларируют учащиеся и студенты (30%), а также военнослужащие и сотрудники силовых органов (29%).

Наибольшее неприятие госслужбы высказывают бизнесмены - 82% предпринимателей не хотели бы работать на госслужбе. Таким образом, опровергается миф о том, что большинство бизнесменов хотят пойти на госслужбу, чтобы заниматься «распилом» государственных денег. Вообще 78% состоятельных граждан карьера чиновника не привлекает.

Около 30% опрошенных посчитали работу на госслужбе чуждой для себя по духу. Каждый десятый отметил, что для работы чиновника ему не хватает образования. Еще 5% опрошенных сказали, что у них нет нужных навыков. А вот на коррупцию как на причину нежелания работать на госслужбе указывают всего 12% респондентов. Еще 8% опрошенных заявили, что у чиновников слишком ответственная работа.

Быть чиновником хорошо потому, что...

Безусловно, сильнее всего людей привлекает в работе чиновников высокая и стабильная зарплата и имеющиеся у чиновников льготы. Однако минимум каждый десятый из респондентов, опрошенных ВЦИОМ, пошел бы на госслужбу из патриотических соображений — желания что-то изменить в жизни страны.

Наивысший уровень патриотизма демонстрируют военные и безработные — 25 и 22% респондентов. Кроме того, военные в своей массе демонстрируют наименьшую корысть. Только 25% военных и 33% безработных привлекает в госслужбе высокая зарплата.

А вот среди молодежи в возрасте 18-24 года патриотизм не является мотивацией. Эту группу респондентов в работе чиновника больше привлекает престиж должности и интересная работа (35%). Среди студентов лишь 50% хотели бы работать на госслужбе из-за высоких зарплат чиновников, 45% привлекает престижность профессии и только 4% хотели бы что-то изменить в жизни страны.

По материальным соображениям больше всего хотят работать в сфере государственной службы представители «креативного класса» — 76% опрошенных из группы «Специалист с высшим образованием в коммерческом секторе» привлекают в госслужбе высокие зарплаты. Также высокий показатель (71%) демонстрируют домохозяйки —для них госслужба привлекательна из-за стабильности и возможности зарабатывать достаточно для самореализации и самостоятельности, которой им зачастую не хватает.

Новый российский чиновник о себе и службе

За последние 10 лет произошла своего рода нормализация государственной службы, благодаря которой институциональные условия деятельности отечественного чиновничьего корпуса позволили ему приблизиться к нормативной веберовской модели. Однако, российский образ чиновника по Веберу имеет некоторый перекос в сторону москвацентричности, что обусловлено повышенным вниманием к чиновничьей профессии в кругах столичной интеллигенции. Итак...

Идеальный чиновник рационален . Он принимает решения, руководствуясь разумом на общезначимых и прозрачных основаниях, не полагаясь на иррациональные мотивы, такие как религиозная вера, авторитет, слухи и сплетни.

Идеальный чиновник высокопрофессионален. Он должен разбираться в основах той деятельности, к которой относится его властная компетенция, а также собственно в специфике управленческой работы.

Идеальный чиновник аполитичен . То есть, он отличает общественный интерес от интереса частного таким способом, чтобы в каждом принятом им решении нельзя было заподозрить внедрение внешних — по отношению к управленческим — мотивов (идеологических, политических, материальных, карьерных и т.п.). Сам по себе в частной жизни чиновник может придерживаться каких угодно политических взглядов, но это не должно отражаться на его работе. Точно так же чиновник обязан исполнять государственную службу одинаково хорошо, вне зависимости от того, какая политическая сила пришла к власти в государстве, с которым чиновник обязан себя идентифицировать.

Одним из значимых индикаторов того, что новое поколение российских чиновников отличается от предыдущих, является их отношение к коррупции. Для чиновников новой генерации характерно понимание того, что коррупция — это не нормально. Если в 90-х ситуация, когда человек не берет взятки, рассматривается как отклонение от нормы, то сегодня доверительные разговоры о коррупции в среде современных чиновников вызывают уже иные эмоции и ведутся в совершенно другой модальности

«Сейчас нет коррупции, мы сейчас так живем.
Сегодня коррупционер — тот, кто не берет». (Управляющий торговым центром)

«Кто взяточник? Я взяточница?! Вот приди и попробуй дать мне сто тысяч. Можешь дать мне сто тысяч? Не можешь. А знаешь почему? Потому что если ты попробуешь сунуть мне взятку, я с тобой больше не буду разговаривать». (Помощник главы департамента правительства города)

Сами чиновники, будучи частью общества, тоже уверены в том, что кругом все заражено коррупцией. Подобный феномен был зафиксирован в пока не опубликованном исследовании социолога Дмитрия Рогозина. Однако свое участие в коррупционных схемах чиновник, как правило, отрицает. Причем делает это вполне искренне. Более того, в подавляющем большинстве случаев интервьюируемый чиновник вообще не наблюдает коррупцию в своей среде. Рассуждают чиновники примерно так: «Если я не вижу коррупции вокруг, я не могу ее потрогать, значит, вокруг честные люди, выполняющие свой функционал».

Риск вступить в коррупционные отношения либо выйти за рамки регламента осознается новой генерацией чиновников. Однако они понимают, что лучше избегать таких ситуаций и идти на нарушение должностных инструкций лишь по крайней необходимости:

Невозможно, делая что-то большое, не запачкаться. Приходится учитывать интересы разных сторон, идти на компромиссы, принимать непопулярные решения. (Помощник главы департамента правительства города)

То, каким образом люди попадают на государственную службу, имеет существенное значение для качества управленческих кадров. «Веберовская» модель бюрократии подразумевает найм госслужащих через конкурсы, однако отечественная госслужба до сих пор предпочитает использовать личные знакомства.

Попадают в основном по знакомству. Но много людей из регионов. Система частично клановая, а частично воспроизводит советскую систему: обкомы, райкомы, комсомол. Начальники с собой приводят людей: почти не бывает так, что приходит начальник и своим замом делает какого-нибудь просто хорошего работника. Кадровая политика всегда строится вокруг начальника. (Бывший сотрудник столичной мэрии)

Как отмечают интервьюируемые чиновники, им обязательно приходится проходить собеседование при устройстве на работу с будущим руководителем. Это главное испытание для российских чиновников - как и 10 лет назад. От 86 до 94% госслужащих проходили обязательную процедуру собеседования в той или иной форме.

Другой инструмент рекрутинга, который также является крайне востребованным — личная рекомендация. Однако для нового чиновничества растет доля профессиональных рекомендаций — со стороны преподавателей и менеджеров образования. Также усиливается значение профессионального запроса — поиска и подбора нужного молодого специалиста с университетской скамьи.

Интересно, что многие чиновники новой генерации так или иначе уже привлекались на госслужбу - в виде стажировки или других форм дополнительного образования.

При этом рекрутинг на высокие бюрократические должности отличается от веберовских стандартов, предполагающих длительный рост карьеры чиновника изнутри госслужбы и формирование внутри нее особого рынка репутаций.

На высокие должности обычно приходят уже состоявшиеся в жизни люди. У многих за плечами есть работа в бизнес-структурах. Часто человек сперва занимается какими-то разовыми проектами для той же администрации, а потом переходит туда на работу в новом качестве. (Сотрудник Администрации президента)

Принципы продвижения сотрудников по карьерной лестнице российской госслужбы также отклоняются от «веберианского стандарта». Ряд интервьюеров достаточно пессимистически оценивают общий порядок кадрового продвижения, а также способы оценки труда чиновников со стороны руководства.

Лояльность — это то, в обмен на что ты получаешь бабки. Просто так, потому что ты умный, никто тебе не будет платить… (Бывший сотрудник столичной мэрии)

Однако новые чиновники (особенно молодые) не готовы к столь циничным оценкам. Скорее для них характерна позиция, подразумевающая не только банальное получение заработной платы, но и стремление добиться оценки своей работы в меритократических стандартах.

Его корпорация

Первое, что отделяет корпус чиновников от представителей других профессий — специфический язык. Иногда использование этого языка с присущим ему канцеляритом выходит за рамки госслужбы. Социолог Дмитрий Рогозин отмечает: «Разговор для обычного человека звучал несколько диковато: на вопросы о семейной жизни они вдруг начинали говорить о проведенных мероприятиях, о достигнутых задачах».

Языковые практики чиновников накладывают ограничения на публичность. Корпоративность, помноженная на меритократию, заставляет чиновников публично демонстрировать уважение к непосредственным руководителям, по крайней мере, признавая их реальные заслуги и достижения.

Лояльность непосредственному руководству — необходимое условие для долговременной карьеры в системе госорганов. А факт таковой — необходимое условие нормального функционирования бюрократической машины по Веберу. Речь идет как о комплексе специализированных знаний, связанных с управлением данной сферой, а также о наборе знаний неявных и неформальных, которые усваиваются чиновником по мере его встраивания в машину госслужбы — это так называемая аппаратная специфика.

Внедрение принципов «нового менеджмента», характерного для периода увлечения неолиберальной эффективностью, привело к доминированию в идеологии бюрократии так называемого командного способа формирования кадров. Для новых бюрократов команда остается важной ценностью. Командный способ организации труда чиновников позволяет уменьшить своего рода «транзакционные издержки» в коммуникации чиновников за счет того, что «аппаратная специфика» заменяется этическими принципами преданности команде и, в конечном итоге, патрону.

Иерархия и внутренняя дисциплина госслужбы прочно осваиваются чиновниками новой генерации. Но оборотной стороной и следствием дисциплинарных практик в рамках командной организации труда чиновников становится своеобразная экономия на контроле, которая в долгосрочной перспективе может привести к росту апатии и слабой заинтересованности чиновника в результатах собственного труда.

Тем не менее, корпоративность является важной характеристикой эффективной бюрократии. Очевидно, что новые чиновники достаточно легко осваивают нормы и принципы функционирования аппарата. Более того, они рационально переосмысливают эти принципы, в результате чего у них возникают определенные противоречия с предыдущими поколениями бюрократии, которые далеко не всегда носят исключительно эстетический характер.

Generation gap
Новая волна чиновников не могла прийти и заявить о себе, не встречая непонимания и отторжения со стороны представителей предыдущих поколений. Усвоенные нормы эффективной бюрократии новые чиновники проецируют на коллег, в результате чего им становится очевидным ценностный разрыв между поколениями.

Главное зло — это «тетки», такие бессмысленные женщины лет 40-50 с высокими прическами, работающие тут уже лет 20. Знаете, чем они занимаются целыми днями? Раскладывают пасьянсы. А еще они торгуют: каждый день кто-нибудь приносит в кабинет то икру, то колготки, то краба камчатского. Они этим подрабатывают. И нельзя демонстративно много работать, их это раздражает. (Сотрудник аппарата Госдумы)

А вот — взгляд с другой возрастной стороны на «поколенческий разрыв» в ценностях:

Ты всегда думаешь, что большие начальники там — это какие-то ящеры с ядом на зубах, а это в 80 % случаев весёлые мужики, с длинным жизненным путём, образованные и повидавшие. Которые всё прекрасно понимают и готовы достать гитару и спеть «Всё идёт по плану». Но это в случае, если начальнику от 40 лет. А вот молодые — они как раз ящеры, которые похожи на Амбридж из «Гарри Поттера». Насквозь лживые и называющие любого начальника по имени и отчеству и с придыханием, но надменно и хамски разговаривающие с подчинёнными. (Бывший сотрудник столичной мэрии)

Генерация новых чиновников пока еще не столь многочисленна. Но для системной трансляции норм и ценностей новой «веберианской» российской бюрократии отнюдь не обязательно численно превосходить другие поколения чиновников. Пока же средний возраст московского чиновника составляет 52 года. Его средняя зарплата — 58,7 тыс. руб. Межпоколенческая конкуренция, тем не менее, оказывается полезной для дела.

Его отношение к политике
Классическая веберианская бюрократия должна быть политический нейтральной. Она обязана работать с любой легитимной властью, вне зависимости от убеждений. В этом заключается ее профессионализм и долг госслужащего.

Для некоторой части отечественной новой бюрократии, тем не менее, характерно представление о том, что политическая ангажированность, если ее оставить за дверьми рабочего кабинета, не вредит государственной службе. Более того, политическая вовлеченность связана с важным мотивом поступления новых чиновников на госслужбу, а именно желанием «что-то менять».

Нередко чиновники прямо заявляют о том, что политизированность вредит службе, по крайней мере, ее наиболее активные проявления.

К социологическому портрету нового отечественного чиновника необходимо добавить один красноречивый факт. В митинге на Проспекте Сахарова 4 февраля 2012 года 12% от принявших участие составляли госслужащие. К митингу 12 июня того же года их число сократилось в 6 раз: всего 2% от пришедших в тот день на акцию протеста составляли госслужащие. То есть, чиновники четко разделяют осмысленные гражданские акции и протест ради протеста.

Что меняется

Новые чиновники в интервью осознают себя как некую группу носителей других социокультурных ценностей, и подчеркивают сами, что вместе с ними наступают изменения на госслужбе. Пока описание изменений выражается через внешние — часто эстетические — атрибуты.

Важен факт того, что новые чиновники не считают, что появление их генерации является результатом чьей-либо персональной воли, «призыва» и т.п. Их появление — результат изменения среды.

Здесь огромные возможности для самореализации. Это я особенно хорошо увидел в двухтысячные, что жизнь начала меняться, что пришли профессионалы, молодые и амбициозные. Да, все еще было много проблем: коррупция, административные барьеры и прочее, прочее. Но уже появилась какая-то надежда на то, что страна начинает двигаться в правильном русле. (Первый заместитель руководителя департамента правительства Москвы)

Самосознанию новых российских чиновников льстит факт их все более увеличивающегося числа.

Я раньше думал, что есть всего два типа людей, которые идут в госслужащие. Первые — это потенциальные коррупционеры, которые хотят встроиться в систему. Там деньги, там карьера, там положение в обществе. Это вообще не круто. А вторые — не от мира сего идеалисты, которые с блаженной улыбкой говорят: «Сейчас мы все сделаем для вас, для людей». Это тоже не очень-то круто. На самом деле сейчас среди молодых чиновников попадается все больше менеджеров, профессионалов, для которых это just a job. И это очень правильно. (Заместитель начальника отдела учреждения при правительстве Москвы)

При этом эффект происходящих изменений удивляет и самих новых госменеджеров:

С теми ресурсами, которые у нас были, мы справлялись. А теперь — я даже к этому не был готов — спрашивают: что нужно сделать? как тебе помочь? То есть все кардинально изменилось. (Директор муниципального музея)

Из бесед с менеджерами, которые занимаются подготовкой и переподготовкой кадров государственной службы, удалось узнать, как изменился абитуриент и как изменился образ выпускника, на какой тип карьеры ориентированы молодые чиновники, насколько им свойствен патриотизм, каков уровень профессиональной подготовки, и как эти люди относятся к коррупции.

Проводящиеся в данный момент социологические исследования корпуса госслужащих показывают, что среди отечественного чиновничества под влиянием внешних и внутренних факторов продолжаются сложные процессы, связанные, в том числе, с самопониманием места и роли бюрократии в современной России. Процессы формирования новой российской бюрократии еще далеко не завершены. Однако можно предположить, что новый тип отечественного чиновника в наибольшей степени, чем все предшествующие, соответствует норме эффективной бюрократии и непосредственно повлияет на повышение качества государства и управления.

За несколько лет реформ, включая административную, отношение общества к чиновникам резко ухудшилось. Треть россиян полагает, что в результате реформ самоуправство высшей бюрократии и рядовых чиновников не только не ослабло, но, наоборот, усилилось. При этом 2/3 населения считает сегодняшнюю деятельность бюрократии в стране крайне неэффективной. Кроме того, большинство людей отмечают, что произошло органическое слияние бюрократии с бизнесом, которое вылилось в . Таковы неутешительные результаты исследования "Бюрократия и власть новой России: позиции населения и оценки экспертов", проведенного недавно Центром комплексных социальных исследований РАН. По словам руководителя исследования, директора Института социологии РАН Михаила Горшкова, в рамках этой работы ученые впервые решили попробовать сопоставить мнение российского общества о российской же бюрократии и мнение бюрократии о самой себе. Было опрошено 1500 граждан, представляющих 11 социальных групп, от рабочих и пенсионеров до предпринимателей, а также 300 работников районных, городских и областных администраций.

Имидж российского чиновничества в глазах соотечественников просто ужасен, особенно в сравнении с тем, как они представляют образ чиновника в Западной Европе. Если ведущие качества западноевропейского чиновника с точки зрения российской общественности – компетентность, деловитость, культура и образованность, ответственность и надежность, творческий потенциал и неподкупность (среди восьми доминирующих качеств нет ни одного отрицательного), то портрет его российского коллеги прямо противоположен: безразличие к людям, продажность, равнодушие к интересам страны, безответственность и некомпетентность. "Конечно, в связи с этим приходит на ум известная поговорка "Хорошо там, где нас нет". Это так. Но мы ставили задачу не рассматривать общественное мнение как критерий оценки западного и российского чиновничества, а понять, почему возникают именно такие представления в сознании наших людей, почему идеализируется облик европейского чиновника, хотя, конечно, он далеко не такой позитивный, там тоже есть и коррупция, и жадность, и равнодушие к людям. Ответ один: личный опыт общения нашего рядового гражданина с нашим чиновничеством. Создается замкнутый круг: с одной стороны, власть, чиновники игнорируют интересы и права граждан, с другой – большинство граждан платят им той же монетой. Мало того, что они рисуют крайне негативный образ родной бюрократии, они еще стремятся обходить стороной легальные или легитимные способы решения своих насущных проблем. Если есть возможность не общаться с госчиновником, она используется на 100%. И только когда такой возможности нет, наш человек обращается в государственный аппарат", - отмечает Михаил Горшков.

Разумеется, сам госслужащий видит себя совершенно иначе и дистанцируется от тех оценок, которые дает ему общество. Он-то уверен, что в глазах общества главными его качествами являются профессионализм, знание своего дела, трудолюбие и работоспособность. Расходятся мнения и по поводу причин неэффективной деятельности бюрократии. Рядовые граждане уверены, что в первую очередь они заключаются в безнаказанности. Далее следует недобросовестность и низкий моральный уровень. Чиновники, в свою очередь, на первое место ставят несовершенство законов, на второе – большую загруженность работой и на третье – низкий уровень собственной зарплаты. При этом, вот парадокс, по всем аспектам удовлетворенности жизни чиновники в несколько раз опережают основную массу населения. Они удовлетворены уровнем жизни, возможностью одеваться, питаться, содержательно использовать свой досуг, выезжать на отдых. И даже свой социальный статус чиновники оценивают гораздо выше, чем средние слои населения. В выборке исследования не оказалось ни одного чиновника, который своему социальному статусу поставил бы оценку "плохо".

На вопрос о том, что нужно сделать, чтобы поднять эффективность работы бюрократии, 2/3 россиян ответили: усилить общественный контроль за работой чиновников. И только четверть самих чиновников с ними согласились. Второе предложение: ввести запрет на занятие государственных должностей людям, уже провинившимся на госслужбе (допустившим серьезные ошибки, уличенным во взятке). С этим солидарны половина населения и только 30% чиновников. Лишь в необходимости более тщательного отбора людей в госаппарат по уровню квалификации, образования позиции населения и чиновничества оказались более или менее близки. И, наконец, самые изумительные результаты дал пункт исследования о том, что движет российским чиновничеством. Совершенно не удивляет, что 2/3 граждан полагает, будто интерес у бюрократии один – усиление личного влияния на тех уровнях, где они работают, личное обогащение, укрепление свой власти. Но с этим солидарны и сами чиновники, в чем они не стеснялись признаваться в ходе исследования. Не нашлось ни одной группы госслужащих в сфере управления, где бы не доминировала данная точка зрения.

"Понимание обособленности своих интересов дошло до высшей точки. Этот слой начинает замыкаться в себе и чувствует себя уже классом для себя. Сегодня чиновник в России уже больше, чем чиновник. Это исключительно привилегированный сословный слой общества, каста, которая живет ради себя, а не ради общества, не согласуя свои интересы с интересами страны. И то, что этот управленческий аппарат не встроен в общество, а порхает над ним, является самым трагичным результатом нашего исследования", констатирует его руководитель.

"Исследование при более глубоком анализе показывает еще один печальный аспект, – добавляет руководитель сектора изучения элиты института социологии РАН Ольга Крыштановская. – Впервые в нашей социологии зафиксировано, что и чиновники, и простые люди считают: не власть в нашем обществе определяет все, на первое место вышли деньги. Что это означает? Что население ищет те лакуны в обществе, те профессии, которые приносят эти деньги, и устремляется туда. Возрастает престиж этих профессий. И как показывает исследование, более 50% молодежи считает государственную службу привлекательной. Но та же самая молодежь считает, что для нее самое важное в жизни – достижение определенного материального уровня. Сопоставим эти вещи: молодые люди хотят идти на государственную службу, потому что это престижно, но при этом они хотят зарабатывать много денег. То есть, они ожидают, что большие деньги принесет им госслужба. А зарплаты чиновников, как всем известно, невысоки. И вот этот коррупционный лаг очень виден в данном исследовании. Чиновничество . Все судебные процессы наказывают тех, кто дает взятку. Давать взятку – плохо, рискованно, а брать – безнаказанно, нормально. Тем самым коррумпированное чиновничество создает негативный тренд для общественного развития. Оно разлагает общественное сознание, и молодежь воспитывается в понятии, что коррупция – это хорошо, это то, к чему надо стремиться, а госслужба – то место, где можно безбедно жить не из-за того, что там высокая зарплата, а из-за того, что можно брать взятки соответствующие. Мне кажется, это один из самых драматичных и очень тревожных результатов исследования".

Бюрократия цветет большим букетом.

Этой публикацией завершается цикл аналитических отчетов, подготовленных по материалам панельных опросов, которые были проведены ФОМом в 2000–2001 годах. Предваряя публикуемый отчет, отметим одну характерную особенность материалов этого исследования, посвященного теме чиновничества: высказывания респондентов изобиловали прямыми и скрытыми цитатами из классиков русcкой литературы ХIХ века, чего в иных случаях не наблюдалось. Это симптоматично. Похоже, несмотря на то что внешние приметы чиновника (компьютер, сотовый телефон и т. д.) сегодня иные, чем в прежние времена, стереотипы восприятия этого социального персонажа, а во многом и представления о его роли в обществе смогли пережить потрясения ХХ века и дойти до наших дней, мало изменившись по существу.

Образ чиновника в представлениях россиян

Надменный взгляд, огромный живот, сотовый телефон.
Из интервью участника исследования

Ассоциации со словом «чиновник» – это стереотипные представления людей о социальной роли чиновника. Стереотипы, как правило, содержат очень жесткую оценку – либо сугубо положительную, либо сугубо отрицательную. Это свойство стереотипа позволяет увидеть в полярных образах некоторое социальное противоречие. В нашем случае это противоречие между социальным предназначением чиновника и реальной деятельностью людей, находящихся на данных социальных позициях в данное время.

Первые ассоциации – это статус чиновника, который связан прежде всего с государственной службой. Чиновник занимается управлением, он хорошо одет и сидит в кабинете.

«Чиновники – государственные служащие, стоящие у власти, выполняющие распоряжения правительства, следящие за выполнением конституционных правил».

«Чиновник в моем понимании – это исполнитель законов власти. Чиновники есть крупные, а есть мелкие».

«Слово «чиновник» вызывает ассоциации с управлением страной. Это управление страной, городом, в общем, вся наша власть. Чиновники, работающие в Москве, решают вопросы по управлению всей страной, не только Москвы. А чиновники в городах решают вопросы по управлению в своих городах, на местах».

«Человек, занимающий высокий пост, образованный. Хорошо одетый, сидящий в хорошем кабинете».

Описания образа чиновника, содержащие позитивные оценки, встречаются редко. В таких ответах чиновник предстает как человек, радеющий об интересах государства и народа, образованный, вежливый и работящий.

«Когда я слышу «чиновник», мне сразу представляется: это человек, который работает как представитель народа на государственной службе».

«Чиновник – это человек, четко выполняющий свои обязанности, редко идущий на компромиссы».

«При слове «чиновник» у меня встает образ человека, занятого государственными делами, очень занятого, практически не имеющего свободного времени, то есть полностью отдающего себя работе».

«Чиновник – это человек думающий, солидный, интеллигентно одетый».

«Это грамотный, богатый, вполне образованный человек. В первую очередь – образованный».

Большинство ответов содержат негативные ассоциации со словом «чиновник». Иногда респонденты не дают этому слою людей конкретных негативных характеристик, а выражают общее отрицательное отношение к ним.

«Ой, даже говорить про них грех. Я думаю, что в Думе и кто выше, кроме президента, все – чиновники».

«Меня коробит при упоминании слова «чиновник»».

«От слова «чиновник» меня тошнит, самые неприятные ассоциации».

«Что-то вредное хочется сказать, что-то непотребное просится на язык».

«Мне неприятно даже думать об этом, меня это слово и огорчает, и просто расстраивает».

В представлениях многих участников панельного опроса чиновник выглядит как «человек другого мира» – непонятного, неодушевленного и жестокого.

«Бездушный человек, которому нет дела до людей, томящихся в очереди, так как они ему мешают работать, раздражают, не дают решать важные государственные дела».

«Человек с каменным лицом, в нарукавниках. Он без чувств, без жалости, к нему все ходят, что-то просят, а он всем отказывает».

«Вроде бы человек, но человеческих слов не понимает, слова отскакивают от него, как горох от стенки. Бывает, очень вежливый, но без души, как бы неживой».

Образ «винтика» государственной машины, работающей для непостижимых «простому человеку» целей, дополняется личностными характеристиками, соответствующими этой роли чиновника: высокомерием, отчужденностью от людских забот, равнодушием, а то и хамством.

«Длинная очередь. Абсолютно равнодушный человек, робость, душевная глухота, лень - в общем, все негативные эмоции».

«Ассоциация с каким-то препятствием. Что куда-то надо идти кланяться, унижаться и видеть перед собой холодные, замороженные глаза».

«Мелкий чиновник – это вечно недовольная баба, общаться с которой нет никакого желания. Крупный чиновник - это самодовольный, самовлюбленный барин, он может помиловать, но этого не дождетесь».

«В основном чиновники - это люди, которые не думают о народе, а думают только о себе. Хотя по должности им положено все наоборот».

«У меня возникает образ высокомерного наглого человека. Он чувствует свое превосходство и на посетителя смотрит сверху вниз. Разговаривает грубо, хамовато, создается впечатление, что ему на все наплевать».

Чиновник, в соответствии со стереотипным образом, как правило, ничего не делает. Его работа - это иллюзия деятельности. Но если чиновнику все-таки случается «решить вопрос», он сделает это плохо, медленно и неквалифицированно, хотя и возьмет «дополнительное вознаграждение» за выполнение своих прямых обязанностей.

«В основном они - волокитчики, никогда сразу не решают вопросы, кладут под сукно «Возникает образ волокитчика и вымогателя».

«Чиновники сидят в кабинете, «трудятся». Реальность не видят - бумаги, одни бумаги

«Жирный, толстый господин сидит в каком-нибудь кабинете. Около него много людей. Все говорят, толпятся, что-то делают, но непонятно - что».

Самым раздражающим, неприемлемым, с точки зрения общественной морали, являются казнокрадство, взяточничество, вымогательство чиновников.

«Самые отвратительные казнокрады, мздоимцы, взяточники».

«Ассоциация, что надо готовить кошелек, если тебя зачем-то вызывают».

«Образ грубого, безразличного человека, у которого глаза горят только тогда, когда ему что-нибудь посулишь».

«Ассоциация одна - это коррупция, основанная на зависимости от чиновников большого числа людей,. которым необходимо получить от них необходмые разрешения, справки, утверждения, визирование и т. д.»

Иногда чиновники выглядят в глазах респондентов просто «интервентами», заинтересованными только в том, чтобы ограбить подвластное им население.

«Чиновники как будто сговорились все: притесняют народ, унижают, ведут себя с людьми вызывающе, несправедливо».

«Что хорошего от этих чиновников можно ожидать, кроме разрухи, разбазаривания нашего богатства, того, что людям принадлежит? Живут за наш счет, по 12 тысяч в месяц получают».

«Чиновник – значит бюрократ, который кладет к себе в карман все то, что зарабатывает простой народ». В ответах довольно много образных описаний чиновников. Часто они похожи (что говорит об устойчивости и распространенности стереотипа) и напоминают образы «буржуя» из большевистских агиток, с поправкой на сегодняшний день: вместо цилиндра – сотовый телефон.

«Толстый, обожравшийся человек в дорогом костюме, не желающий ни с кем разговаривать и ни на кого не обращающий внимания». «Образ – фетровая шляпа, серый плащ или пальто, небольшой животик и непременно портфель».

«Это надменные люди, с кольцами, крестами на груди. Толстое, сытое, самодовольное – что-то в этом роде». «С пузом, с толстым кошельком и сотовым телефоном».

Большое число литературных ассоциаций показывает, что образы чиновников в произведениях Салтыкова-Щедрина, Гоголя, Чехова во многом предопределяют формирование стереотипов восприятия сегодняшних чиновников.

«Всегда уместна поговорка: «Служить бы рад, прислуживаться тошно»». «Чиновник у меня ассоциируется с персонажами Гоголя: «Мертвые души» – Чичиков, «Ревизор» – люди, пресмыкающиеся перед властью, с верноподданническими настроениями, заискивающие перед начальством, мошенники».

« Герой Огурцова, «Карнавальная ночь» и т. п. Пыжится, из себя важность строит, а дело другие делают!» Трудно сказать, почему столь живучи образы чиновников из русcкой классики: то ли потому, что органично вписываются в сегодняшнюю реальность, то ли потому, что стали своего рода «матрицей», примером для сравнения.

Функции чиновников

Это государевы люди.
Из интервью участника исследования

Хотя слово «чиновник» вызывает у большинства участников опроса крайне негативные ассоциации, вместе с тем лишь немногие утверждали, что чиновники не нужны вообще и что эта социально-профессиональная группа должна быть упразднена.

«Я не знаю, для чего они вообще нужны... Пользы от них не вижу никакой».

«Любой чиновник никогда ничего не делает. Я к ним отношусь презрительно. Никчемную роль они не должны выполнять, их должны заменить машины»

. Но чаще опрошенные склоняются к мысли, что чиновники все-таки нужны обществу. Эти ответы можно разделить на две большие группы. Одни респонденты трактуют роль чиновников в авторитарно-патриархальном ключе: по их мнению, те должны, с одной стороны, следить за людьми, руководить ими, а с другой – опекать «простых граждан», заботиться о них. Другие (эту позицию условно можно назвать либерально-демократичеcкой) полагают, что рядовой гражданин выше, чем чиновник; последний должен служить людям, защищать государственные интересы, быть связующим звеном между законом, высшей властью и народом.

Вот как представляют себе функцию чиновников те респонденты, которые видят их в роли «пастырей».

Во-первых, чиновники должны бдительно контролировать поведение граждан.

«Они должны быть вроде милиции – следить за нами».

«Они должны руководить всеми нами. В обществе чиновники выполняют роль надсмотрщиков».

«Править нами. Без чиновников у нас жизни не будет, труба будет, беспредел».

«Они же командуют нами – без них никак нельзя».

«Он должен руководить массой, присматривать, есть ли польза для государства». Во-вторых, чиновник – «поводырь по жизни». Он наставляет, разъясняет, учит «простого человека», как следует поступать.

«Чиновники должны направлять народ. Они должны учить нас».

И в-третьих, чиновник должен заботиться о народе.

«Мы их выбираем, чтобы легче было жить нам, чтобы было к кому обратиться за помощью, когда что-то надо».

«Чиновники должны выполнять функции государства – помогать бедным людям».

«Они должны обеспечивать нормальную жизнь простым людям, пенсионерам, малоимущим».

«Они должны так настроить нашу жизнь, чтобы нам она понравилась».

В этот же комплекс входят и представления о роли чиновников в экономике.

«Чиновник поставлен государством, чтобы наблюдать за ростом производства и обеспечивать народ трудом».

«Они должны обеспечивать сырьем, работой предприятия и сельcкое хозяйство. Следить, чтобы не было перебоев в работе, обеспечивать рабочей силой».

«Либерально-демократические» воззрения на роль чиновников в обществе включают, во-первых, мысль, что их функция – обеспечивать универсальный порядок в обществе: единое понимание и исполнение законов, воли государства.

«Они являются связующим звеном между законодательной властью и народом».

«Посредством чиновников осуществляется контакт людей с законами».

«Это посредники между государством и народом. Чиновники должны следить, чтобы жизнь в обществе протекала по тем законам, которые приняты в этом обществе».

«У чиновника большие функции: через них проходят все постановления, законы. Они – как проводники всех этих документов в жизнь».

«Чиновник – это посредник. Его задача – урегулировать проблемы между личностью и государством».

Во-вторых, чиновники должны защищать государственные интересы.

«Они не должны вмешиваться в личную жизнь людей, но и в то же время – исполнять свои государственные функции».

«Каждый из чиновников играет свою роль, но в целом – это государственная машина».

В-третьих, чиновники – слуги не только государства, но и народа.

«Недавно услышала фразу: «Чиновник – не барин, должен служить народу». По-моему, этим все сказано».

«Чиновники должны быть слугами, а стали кастой, весьма сильной».

Примечательно, что в ответах представителей обеих позиций (и «авторитарно-патриархальной», и «либерально-демократичеcкой») довольно часто упоминается, что чиновники должны разъяснять людям законы и нормы. Эти требования обусловлены уже не столько ценностными установками респондентов, сколько их печальным опытом взаимодействия с государственной машиной, которая работает по непостижимым для рядового гражданина правилам, и, что самое главное, чиновники не только не разъясняют эти правила, но хранят их как сословную тайну и пресекают любые попытки проникнуть в нее.

«Главной целью их работы должна быть помощь людям, чтобы хождение за всякими бумажками не превращалось в хождение по мукам». «Должны объяснять, куда идти и что делать».

«Делать то, что не может делать простой человек по незнанию». «Чтобы не создавать сложности клиенту – это главная их роль».

Идеальный чиновник

Не крадет, работает на Родину.
Из интервью участника исследования

Многие участники панельного опроса в ответах на вопрос о функциях чиновников подчеркивали, что нужны хорошие чиновники, а не такие, как сейчас. Для того чтобы выяснить, какого чиновника респонденты готовы признать хорошим, был задан вопрос, каким, по их мнению, он должен быть. Полученные ответы можно разделить на две большие группы: одни респонденты акцентируют внимание на функциях чиновников, говоря, что они должны делать, а другие уделяют больше внимания качествам чиновников, описывают, какими они должны быть. Впрочем, довольно много ответов, где упоминаются и функции, и качества.

Иногда наши собеседники перечисляли задачи, решение которых, по их мнению, входит в обязанность чиновников – подчеркивая, что эти задачи не выполняются, а иногда отмечали, что чиновники сами должны находить и решать проблемы.

«Благоустройство города, соцзащита, больницы, поликлиники привести в порядок, транспорт чтобы ладом ходил. Снег чтобы убирали, а то у нас всегда это - стихийное бедствие. Пляжи обустроить -скоро лето. Работы-то - край непочатый, а работы чиновников и не видно».

«Ищет, находит проблемы и решает их. Заботится в первую очередь не о себе, а о делах государственных, стремится помочь людям, чем может».

Довольно часто респонденты говорят о необходимости лучшей организации работы чиновников. И здесь многие подчеркивают, что чиновники разговаривать с людьми, разъяснять им порядок решения их вопроса.

«Организовать свою работу так, чтобы не было очередей».

«Чтобы пришел в рабочее время и попал к нему. Вопросы решать быстро».

«Идеальный чиновник умеет ориентироваться в море законов и выбирать нужный для выполнения просьбы людей. Довести эти законы понятно до людей, должен отвечать на любой вопрос людей, которые к нему приходят».

«Должен быть для людей легко доступен, чтобы до него можно было добраться».

Естественно, для того чтобы выполнять свою работу на должном уровне, чиновник должен быть профессионалом, образованным человеком.

«Идеальный чиновник - это грамотный, эрудированный гражданин, в совершенстве знающий порученный участок работы».

«Отлично знает свою работу. Образован, с хорошей эрудицией, знает иностранные языки».

«Это общительный, интеллигентный, умный человек».

Но профессионализма мало. Для того чтобы быть советчиком, консультантом, не раздражаться от обилия «глупых вопросов», чиновник, по мнению участников панельного опроса, должен быть человеком доброжелательным, любезным, готовым помочь.

«Идеальный чиновник внимательно выслушает. Чем сможет - поможет или подскажет, куда лучше обратиться, телефон даст...»

«Аккуратно одетый, с приветливой, доброй улыбкой, доброжелательно настроенный, компетентный в своем вопросе, не спешащий, не жалеющий своего времени».

«Это такой человек, к которому придешь, а он спокойно выслушает и поможет без волокиты и мотания нервов». «Не должен хамить, даже если посетитель его раздражает».

Респонденты говорят и о том, что советы и рекомендации чиновника должны быть ответственными. Имеется в виду, что совет, полученный от чиновника после многочасового стояния в очереди, не должен опровергаться в следующем кабинете, что полученные бумаги не должны теряться, что чиновник должен работать «по правилам».

«Ответственный за принятые им решения».

«Умеет выслушать, понять и быстро предпринять нужные действия, а не

заниматься отписками».

Но чаще всего респонденты, конечно, говорят о честности и законопослушности как непременном качестве «идеального» чиновника.

«Идеальный чиновник не берет взяток, честно выполняет свои прямые обязанности, думает не только о собственном интересе, но и о государственном».

«Идеальный чиновник – это кристальный человек, который не поддается разным соблазнам (взятки и нарушения). Они твердо стоят на позициях закона, Конституции России. Он не боится компроматов, так как безупречен и честен и стоит выше этого».

«Честный, порядочный, не очень толстый».

Иногда респонденты говорили о том, что «честного чиновника» быть не может – потому что такой человек, по их мнению, оказался бы «вне системы».

«Честного чиновника – «белую ворону» – никто не будет держать в своей среде. По крайней мере, сейчас в России».

Поэтому нужен не «идеальный чиновник», а «идеальная система».

«Идеальных людей не бывает. Но можно сделать систему организации их работы близкой к идеалу, когда в рамках этой системы люди невольно будут действовать приближенно к идеалу».

Чиновники нынешней России

Булыжники на пути прогресса.
Из интервью участника исследования

Вопрос о качествах нынешних российских чиновников звучал так:

«Что собой представляют чиновники в нынешней России? Опишите, пожалуйста, современного российского чиновника. Что для него наиболее характерно? Чем он отличается от «идеального» чиновника?»

Многие участники панельного опроса в своих ответах подчеркивали, что нынешний чиновник «не отличается от идеального – он полная противоположность ему ».

«Современный российcкий чиновник отличается от идеального практически во всем, кроме внешнего вида».

«Полная противоположность идеальному. Для нынешнего чиновника характерны безответственность, нежелание выполнять элементарные нормы поведения, неуважение к людям».

Данные респондентами характеристики «идеального» и «реального» чиновника действительно практически зеркальны. Если «идеальный» чиновник, в представлениях респондентов, – компетентный, грамотный специалист, помогающий людям решать их вопросы, то «реальный» – некомпетентный, не знающий законов, неэффективный работник.

«Наши чиновники не всегда сами знают законы, инструкции, поэтому и посылают человека из одного кабинета в другой».

«Многие просто совсем не имеют образования, нужного для своего дела, и поэтому совсем бестолковые». «Идеальный» – активный и инициативный, «реальный» – ленивый, косный, не заинтересованный в успехе порученного ему дела.

«Современному чиновнику не нужны перемены, они ему невыгодны, он обожает, когда есть зависимые от него люди».

«Современный чиновник от идеального отличается потрясающим равнодушием к своему делу и к делу обращающихся к нему людей».

«Идеальный» – доброжелателен и участлив, «реальный» – высокомерен, равнодушен, груб.

«Заносчивые, невоспитанные, такие хамоватые и невнимательные к людским заботам. Те, кого я знаю, с кем сталкивался, – это совершенно невоспитанные, грубые, наглые люди».

«Даже женщины, а их очень много в разных органах власти, ходят и ухоженные, и приодетые, но грубые, невнимательные и наглые».

«Считает себя выше других. И если обратишься к нему, он показывает, что его дела важнее, а до тебя ему дела нет».

«Реальный» чиновник, в отличие от «идеального», как полагают респонденты, не отвечает за свои советы и обещания. Также широко распространено убеждение, что чиновники скрывают от простых людей полезную для них информацию. Разочаровывают граждан и невыполненные обещания.

«От людей нужные льготы и дотации скрывают».

«По-моему, характерная черта современных чиновников – это шлейф невыполненных обещаний».

«Много обещают, но ничего не делают. Приходится много ходить попусту».

Но больше всего сетований, конечно, на взяточничество «реальных» чиновников.

«Глаза бегающие, руки загребущие; ноги, навостренные на Запад». «Работу выполняет тяп-ляп, на всех смотрит свысока, так и ждет, кто бы ему подмазал».

«Налоговая инспекция ходит по базару с сумками».

«Сегодня они строят дома, охрана, нянечки, домработницы, иномарки. С каких доходов? Да это от наших взяток. Простые люди платят за любую бумажку, которую замучаешься выбивать, и от безысходности отдашь последние».

Для многих не секрет, что нынешние чиновники успешно совмещают выполнение своих функций с предпринимательcкой деятельностью.

«У них есть предприятия, которые числятся на родственниках и получают государственные заказы».

«Им запрещено заниматься коммерчеcкой деятельностью, но они занимаются ею через подставных лиц».

Несмотря на все злоупотребления, чиновники остаются безнаказанными.

«Против любого чиновника возбуждают уголовное дело, а он тут же заявляет, что его – за политику. Презумпцию невиновности превратили в отмычку, воровcкой инструмент!»

Встречаются, однако, ответы, в которых утверждается, что чиновники, как и все люди, – разные. Есть плохие, есть хорошие.

«Есть разные чиновники – и те, кто думает только о том, чтобы набить собственный карман, и те, кто заботится о государственных интересах».

«Взять Путина – он высший чиновник. Он хочет, чтобы Россия была на хорошем уровне».

«Хорошие знают свое дело, работают с душой. А плохие только занимают это место».

«Чиновники, как и все люди: одни – очень надменные и недружелюбные, таких большинство. Но есть нормальные, добросовестные работники – я таких встречала».

Близки к этим ответы, в которых утверждается, что дело не в конкретных людях, занимающих те или иные посты, а в самой системе, которая воспроизводит определенный тип чиновника – бюрократа и взяточника – и уничтожает «белых ворон».

«Редко кто имеет благие помыслы. Если и заведется такой, так его сразу и съедят, потому что не вписывается в эту структуру».

««Белую ворону» в своей среде чиновники держать не будут. Или выгонят с «волчьим билетом», или, еще хуже, посадят, а иногда и физически уничтожат».

Там довлела партия, а теперь – рубль.
Из интервью участника исследования

Мы спрашивали респондентов о том, отличаются ли нынешние чиновники от тех, которые были при советcкой власти.

Среди опрошенных доминирует мнение, что нравы чиновников с советских времен не изменились. Многие из них даже остались на своих местах. Они так же высокомерны, некомпетентны, коррумпированы.

«Царские чиновники плавно перешли в советских, а те так же плавно в нынешних – демократических. Стиль тот же: волокита, высокомерие, взятки, и ни у кого никакой ответственности».

«Единственное отличие – советские чиновники больше боялись показывать свое истинное лицо, а остальное – то же самое. Презрение к собственному народу, нежелание работать на народ».

«Просто ничем. Большинство из них осталось на своих местах, ничего не поменялось. В них не стало ничего ни лучше, ни хуже».

«Ничем не отличаются. Сейчас у чиновников есть компьютеры, араньше

они вручную бумажки заполняли, вот и все».

Иногда респонденты отмечают, что все дело в нравственных качествах человека, занимающего тот или иной пост. Чиновники, которые были честными раньше, остались честными и сейчас, а нечестные почувствовали себя вольготнее.

«Честные как работали для общества, так и работают. А нечестные окружили себя более высокой и непробиваемой стеной, выставляя напоказ свое благосостояние – престижные автомобили, огромные особняки и т. д.»

Часть участников опроса полагают, что раньше чиновники были лучше, а сейчас стали хуже. Практически во всех высказываниях такого рода присутствует мысль, что в советские времена чиновники боялись наказаний за плохую работу и злоупотребления, на них можно было пожаловаться в партийные органы. Сейчас же нет структур, которые принимают и рассматривают жалобы на неправомерные действия чиновников. Именно поэтому, как считают наши информанты, рядовые граждане чувствуют себя беззащитными перед произволом чиновников.

«В советcкое время – лучше, был жесткий контроль».

«Современные чиновники более наглые. Раньше райком, обком партии мог исправить ошибку чиновника, даже не посмотрев на нарушение инструкции, а сейчас даже обращение в суд не дает никакой гарантии справедливого разрешения вопроса».

«На чиновников советских времен можно было найти управу, пожаловаться в партком, райком. А нынешние, по-моему, не подвластны никому».

«Советские чиновники не задавались своими должностями, мало зарабатывали, но мало кто брал взятки – за это строго наказывали. Они были старательные и внимательные, культурные. Сейчас чиновники – как враги народа, к ним не подступиться. Ведут себя высокомерно и грубо».

«Может, они и крали, но боялись осуждения. Если что-то выходило наружу, то им это не спускалось с рук. И наказывали, и с постов снимали. Сейчас никого не снимают. Все дозволено. Лучше ничего не стало. Воры воруют еще больше, и все по закону».

Бесконтрольность и безнаказанность, по мнению этих респондентов, привели к тому, что нынешние чиновники стали более корыстными, ленивыми, циничными. Они не боятся потерять свое место, потому что за время пребывания «в должности» успели сколотить капитал, создать собственные фирмы, зарегистрированные на подставных лиц.

«Сегодняшние чиновники чувствуют вседозволенность. А если что-то будет не так, он откупится или уйдет в бизнес, который на всякий случай уже создал на свое имя или на имя того или иного родственника».

«Они себя считают кастой неприкасаемой за счет денег, которые они наворовали у народа, у государства. Лучше ничего не стало. Стали они хуже, наглее».

«Нынешние – гораздо наглее и беззастенчивей. Человек в современной России гораздо беззащитнее, чем в советcкой России, как ни трубят о демократии. Стало гораздо хуже, так как местные власти толкуют законы как хотят».

Есть среди участников панельного опроса и те, кто убежден, что советские чиновники были хуже нынешних. Аргументы в обоснование этой позиции: прежние чиновники были высокомерными и грубыми, необразованными. Нынешние же образованы, деятельны, их легче критиковать в прессе, они свободнее от диктата «генеральной линии партии». Но и эта часть респондентов признают, что нынешние масштабы взяток советским чиновникам «и не снились ».

«Чиновники советских времен были совершенно несамостоятельны, не могли, да и не умели сами принимать какие-либо решения без указания партии и правительства. Ну а современные чиновники намного образованнее и самостоятельнее в принятии решений. Но чиновникам советских времен и не снились привилегии и взятки нынешних».

«Возможно, дела сейчас стали делать быстрее. Нет такой бюрократии. Раньше пока тысячи бумажек не подпишешь, ничего не сделаешь».

«И тогда брали взятки, но меньше, чем сейчас. Это – хуже. А лучше то, что чиновники стали все же демократичнее и более открыты для прессы и налогоплательщиков».

«Сейчас больше стало порядочных чиновников. Раньше чиновник был более наглый, имел больше власти над людьми».

Чиновники в центре и на местах

Звенья одной цепи на шее народа.
Из интервью участника исследования

По мнению одних респондентов, чиновники в центре и на местах ничем не различаются. Другие же участники опроса усматривают между ними различия. Первые говорят о том, что у чиновников всех уровней общая социальная роль, что и от высших, и от низших чиновников зависит жизнь страны.

«Общее у них в том, что в их руках судьба народа. От их профессиональности, честности и порядочности зависит, как будет развиваться, жить наша Россия».

Но чиновники всех уровней, по мнению многих участников панельного опроса, эту свою социальную роль исполняют из рук вон плохо. И это тоже не зависит от того, на какой ступеньке властной иерархии они находятся. Многие респонденты утверждают, что общим для чиновников всех уровней являются воровство и взяточничество.

«Общего – воруют все и пользуются своим положением. Воруют по-разному: один в Греции строит, другой – в Крыму, а кто-то – в Швейцарии».

«Ничем. Что тот – грабитель, что этот – грабитель. В центре, может, больше защиты, чем в области».

«Ничем не отличаются. Одни берут поменьше, другие – побольше».

Распространено убеждение, что и те, и другие чиновники одинаково разоряют страну, народ, стремятся награбить как можно больше и сбежать за границу.

«Что те, что другие хотят обанкротить наши заводы и скупить по дешевке. О том, что с Россией, со следующими поколениями будет, – не думают. Им бы урвать сейчас, награбить, разорить, и, нахапав, съехать со всеми родственниками за границу. В России-то жить будет невозможно».

«Общие черты: 1 – жадность; 2 – неприкрытая ненависть к своим гражданам; 3 – античеловечные законы, которые они издают».

Что в центре, что на местах чиновники, полагают респонденты, работают только для себя, живут красивой жизнью за государственный счет.

«И местные чиновники, и чиновники в центральной власти работают на себя, на свой карман. Отличаются они только масштабом дел, которые ворочают».

«Есть в них общее – что все они много пользуются за государственный счет. Машину нанять (привезти, увезти) нам надо за свой счет, а чиновников привезут. Праздники отмечают на широкую ногу. Откуда деньги берутся? Мы если сложимся, то стол бедный получается. А там – ломится. Очевидцы отмечают это».

«Общее – это стремление к власти. Им чужды страдания и нужды народа. Решения они принимают, только думая о собственной выгоде. У них психология такая: главное – покой, сытость, деньги и ни за что не отвечать».

Поскольку чиновники думают только о собственной выгоде, они, естественно, одинаково равнодушны к людям и к делу.

«Общее то, что все вопросы на их уровнях в основном решают не думая, без боли в сердце, черство».

«Разницы, я считаю, никакой. Такие же бездушные, недобросовестные и там, и там».

«Различаются высотой положения. Остальное – общее. Чем выше они поднимаются, тем равнодушнее становятся».

На всех этажах власти чиновники одинаково лживы, не выполняют своих обещаний.

«И те, и другие врут одинаково».

«Похожи тем, что только обещают и ничего не делают. Валят один на другого».

«Обманывают народ, обещают золотые горы, а как только получают власть, тут же забывают про свои обещания».

Те респонденты, которые замечают различия между центральными и местными чиновниками, чаще всего говорят о разных масштабах злоупотреблений. Здесь, правда, мнения расходятся: одни говорят, что больше воруют чиновники центральной власти, а другие – что местной.

«В центральной власти чиновники решают государственные дела и берут взятки по-крупному, а местные, конечно, масштабом помельче».

«Местные чиновники стремятся пробиться в центр, в Москву. Но зато на местах легче воровать. Те, которые в Москве, более на публике, более прозрачны».

Реже различия между чиновниками центральной и местной власти описываются в нейтральном ключе – как различия масштабов деятельности, функций и т. п.

«Чиновники в местной и центральной власти отличаются своими полномочиями в принятии решений. Если первые, естественно, принимают решения на региональном уровне, то вторые вершат судьбы страны».

«Местные чиновники только житейскими, местными вопросами занимаются. А в верхах решают вопросы государственные».

Лишь небольшая доля ответов содержит позитивные оценки чиновников низшего либо высшего ранга.

Те респонденты, кто считает, что местные чиновники лучше центральных, чаще всего говорят, что первые уделяют внимание нуждам простых людей, непосредственно участвуют в решении их проблем, тогда как вторые отчуждены от народа.

«У местной власти хоть какая-то связь с народом, а к центральной не доберешься совсем».

«Местные чиновники к народу поближе, они знакомы с нашими нуждами. Чиновники же в верхах не знают наших проблем, а некоторые – и не хотят знать».

Реже встречается противоположная точка зрения, согласно которой представители центральных властей, наоборот, больше обеспокоены нуждами населения, проблемами простых людей.

«Центральные чиновники – это более молодой контингент, как правило, люди 35–40 лет, они проявляют гибкость мышления. Это действительно политики, которые работают на нужды народа, больше внимания обращают на народ».

Опыт общения с чиновниками

Прав – плати, и не прав – плати.
Из интервью участника исследования

Для того чтобы проверить, насколько влияет на формирование представлений респондентов по данной теме их личный опыт, мы задали вопрос, приходилось ли им иметь дело с чиновниками, и если приходилось, то какие остались впечатления.

Те, кто не имел опыта общения с чиновниками, расценивают это как большую удачу, счастливое уклонение от напасти.

«Да, вроде бы, Бог миловал. Мне не пришлось пока с ними сталкиваться».

«К счастью, нет, я пытаюсь избегать общения с ними, и пока у меня лично это получается».

«Я стараюсь обойти их. Все равно толку не будет, и надежды нет на них». Но таких счастливцев немного. Большинству так или иначе приходится сталкиваться с чиновниками в связи с многочисленными бытовыми проблемами: это прописка-выписка, обращения в собес, ЖЭК, милицию, суд и др.

Большинство респондентов рассказывают о негативных впечатлениях от своих встреч с чиновниками. Участники панельного опроса охотно делятся историями о контактах со служащими государственных учреждений, подтверждая конкретными примерами свои высказывания о пороках отечественного чиновничества. Эти негативные впечатления, как правило, вызваны типичным набором обстоятельств.

Вместо помощи посетители получали отписки, обещания, оставшиеся невыполненными.

«В 1998 году нас затопили – составили акт. Так вот этот акт там до сих пор и лежит без толку».

«Сначала они не в курсе, потом обещают, потом уходят. И все».

«В ЖЭУ обращаюсь каждый год по поводу крыши. Но как протекало, так

и протекает».

«Два года назад нас обокрали, приехала милиция, сняла отпечатки пальцев и успокоилась на этом, сказали нам: «Ищите сами», - и уехали». «Ходила в отдел социального обеспечения. Детские не платят, потому что в Госбанке нет лицевого счета. Завели лицевой счет, но денег все равно не платят».

Многим респондентам распределение обязанностей в системе государственного управления непонятно и страшно своей иррациональностью. Очень много жалоб на то, что приходится ходить из кабинета в кабинет по замкнутому кругу и при этом нет человека, который бы толково и неспешно объяснил, как правильно действовать.

«Хочется вопрос решить грамотно, а нет та кой продуманной консультационной нигде, вот и ходишь за каждой запятой

«Жилье я получил, а вот ордер получить не могу. Никто не объяснит толком, что надо делать. Одни чиновники посылают к другим, не объясняют, зачем нужна та или иная справка, поэтому впечатления от общения с ними остались ужасными».

«Ходила за получением детских пособий в собесе. Выстояла очередь - два часа с лишним. Оказалось, что не хватает какой-то одной справки. По-хорошему нигде ничего не объясняют».

«В собесе не объяснили, что писать в справке, из-за какого-то слова снова пошла, затем еще какого-то слова не хватило. В итоге за справкой два раза ходила на предприятие, три раза - в собес».

Это хождение по замкнутому бюрократичеcкому кругу сопровождается хамством и грубостью чиновников.

«Стою в ЖЭУ под дверью, никто внимания не обращает, а у меня ноги болят. Даже не извинились, что у меня не было по их вине льгот как у ветерана. Сплошное равнодушие и наглость».

«Приходилось при обмене паспортов. Впоследствии выяснилось, что все это можно было сделать за один день. А мы потратили больше месяца. С нами разговаривали с крайне пренебрежительным видом и оскорбительным тоном, кричали на нас. Дескать, ходите тут, мешаете. С первых минут воспринимают нас как личных врагов».

«В пенсионном отделе никогда не получаешь достоверную, четкую информацию. Все говорят быстро, скороговоркой, с раздражением. Ничего толком не поняв, выходишь, а когда обращаешься вновь, то опять натыкаешься на раздражение».

Изнурительные очереди, по словам респондентов, - характерная черта «присутственных мест».

«Очереди безумные. Можно было все сделать в одном месте, так как информация находится в компьютере. И это все мог сделать один человек». «Стоял в очередях и видел, как меня ненавидят за то, что я требую то, за чем пришел, и что она мне обязана выдать...»

И конечно, участники панельного опроса говорят о неизбежных чиновничьих поборах, о взятках, которые часто вымогаются даже не намеками, а в открытую.

«Приходилось. Сказали, сколько что будет стоить. В противном случае это будет более дорогой ценой. Впечатления стандартные. Что ожидал,то и получил».

«В отделе сертификации чиновник вообще нормальным языком разговаривать не умеет, на вопросы не отвечает, только после взятки стал ко мне внимательнее. Впечатления самые скверные, желание бросить занятие частным предпринимательством».

«Да, приходилось обратиться в бюро инвентаризации за справкой. Там ничего не изменилось за последние 20 лет. Те же злобные взяточники, те же очереди».

«Я была подготовлена хорошо, несла этому чиновнику взятку. Он меня внимательно выслушал и сделал так, как мне было нужно. До этого я обращалась тоже, но так как я не заплатила, то и вопрос не решился». Но самые сильные чувства у опрошенных вызывают работники милиции.

«Я вот не знаю, можно ли милиционера, сотрудника ГАИ назвать чиновником или нет. Ну, о ментах одинаковые у всех впечатления: наглые, злые, хитрые люди в форме».

«Разрешение на торговлю кончилось 20 мая, один день был просрочен. Участковый забрал меня. Делал различные намеки, чтобы заплатила, но я не стала со своей мизерной зарплаты платить. Через день (у меня уже было разрешение) подходит, проверил – опять забирает в участок и начал бить тут же. Хорошо, собрались зеваки, это его остановило».

Наиболее великодушные респонденты склонны извинять чиновников, сетуя на плохие, непродуманные правила, которые придумали законодатели или чиновники же, но более высокого ранга.

«Те, кто должностью пониже, и сочувствовали, и помогали чем могли. Оформлял пенсию. 20 лет назад были одни порядки и законы по труду, а теперь требуют другие бумажки. А как их можно получить, если раньше их не было?! Поэтому трудно чего-то добиться и доказать чиновнику. Но если бы были особые разъяснения к закону о труде, о пенсиях, то и унижаться не надо было бы».

Но вот взгляд с другой стороны.

«Сама некоторое время работала секретарем. Иногда так доставали,

что потом весь день не могла спокойно разговаривать».

Встречаются, однако, и положительные отзывы о визитах в «присутственные места» – это примерно десятая часть от всех ответов. Положительный результат прихода к чиновникам подчас удивляет опрошенных и воспринимается ими скорее как исключение из правил.

«Да, мне приходилось в последнее время иметь дело с федеральным судьей. Впечатление у меня осталось положительное – все мне было разъяснено досконально».

«Я долго болел, и мне нужно было лекарство. Я – инвалид войны, и необходимо было пойти в Горздрав. Жена пошла к Иванову Михаилу Васильевичу, и он самолично обзвонил аптеки, нашел, в какой оно есть, и нам бесплатно его выдали, хотя оно дорогое. Дай Бог ему здоровья, очень хотелось бы, чтобы все чиновники были ему подобными».

«Что касается лично меня, то куда бы я ни обращался, с какими бы чиновниками ни имел дело, везде нахожу взаимопонимание. Поэтому у меня остались самые хорошие впечатления».

«В собес только ходила. Осталось на удивление приятное впечатление. Там чиновники обходительные, вежливые, терпеливые». «Я недавно была на приеме в районной управе «Чертаново Северное» – без записи, меня тут же приняли. Я рассказала о своих нуждах, просила материальную помощь (задолженность по квартплате). Выслушали очень внимательно и обещали помочь. Через две недели я получила помощь. Осталось очень хорошее впечатление».

Как улучшить работу чиновников

На сдельщину их: не сделал для народа – лапу соси.
Из интервью участника исследования

Что нужно сделать, чтобы чиновники в России стали работать лучше, приносили больше пользы? Часть респондентов, отвечая на этот вопрос, воспроизводят стереотипы советского времени: наказывать, контролировать, устраивать «чистки», брать в чиновники из рабочей среды.

Примечательно, что рекомендации по ужесточению контроля часто обращены к государству, то есть к тем же чиновникам. Фактически бюрократичеcкой системе страны предлагается «вытаскивать себя за волосы». Иногда, правда, это обстоятельство смущает респондентов, и они предлагают создание негосударственных «комиссий» по типу партийных структур прошлого.

«Нужно, чтобы правительство более внимательно следило за деятельностью чиновников, наказывало их, пресекало взяточничество».

«За ними должен быть контроль. Должна быть специальная структура. Как раньше – можно было в райком пожаловаться».

«Надо смотреть: если кто-то не делает свою работу, то его нужно предупредить, а если он не исправляется, то нужно его уволить, тогда другой будет бояться и станет помогать людям, а не себе самому».

Близки к этой группе ответов предложения ужесточить наказания за взятки.

«Чиновника-взяточника надо наказывать вдвое строже».

«Ужесточить наказания, особенно за взятки. Классичеcкая в свое время страна взяточников Китай сейчас потихоньку из этого вылезает из-за жестокости наказаний за взятки. Ну, может быть, не расстреливать, но конфисковать все до нуля и заносить в «черный список» – не допускать к делам».

Советы устраивать «чистки», рекрутировать чиновников из рабочей среды отсылают к прошлому опыту России.

«Исполнять указ Петра Первого: чиновников назначать каждый год новых, чтобы они боялись, чтобы у них ответственность была. «Чистка» нужна: они народу служить должны, а не собственным интересам».

«На овощную базу, на картошку – больше загружать их физическим трудом. А то засиделись – одно место уже, наверное, болит. Пусть на заводе поработают для начала учениками. Тогда к своей работе будут относиться с уважением и к людям тоже».

«Чиновников надо брать из рабочей среды, их должен коллектив избирать в чиновники. Надо, чтобы чиновник был честным человеком, с трудовой биографией, на которой нет пятен».

Другая группа респондентов (с некоторой долей условности ее можно назвать «либерально-демократичеcкой») осознают всю сложность проблемы и предлагают иногда целые программы оптимизации работы чиновников:

«1. Институты подготовки квалифицированных чиновничьих кадров. 2. Конкурсный (тестовый) отбор абитуриентов для последующего поступления в подобные вузы. 3. Жесткое декларирование доходов существующих чиновников. 4. Конкурсный отбор кандидатов – на любую чиновничью должность (гласный). 5. Материальное стимулирование. 6. Законы, четко регламентирующие данный вид деятельности. 7. Жесткий контроль государственных органов. 8. Жесткий контроль всевозможных общественных организаций».

О том, что квалификация нынешних чиновников оставляет желать лучшего, респонденты упоминали в ходе всего интервью. Предлагается не только повышать профессиональный уровень госслужащих, но и учить их манерам, культуре общения.

«Чтобы они четко знали законы, с которыми они работают, чтобы доходчиво могли объяснить человеку тот или иной закон».

«Чтобы были такие учебные заведения, где будущих чиновников учили себя вести и говорить, а не материться».

«Повышать их интеллектуальный и нравственный уровень, вводя обязательные курсы по получению определенных знаний, манер поведения, психологии человека».

«Надо воспитывать молодежь, которая будет впоследствии этими чиновниками. Кадры чиновников надо готовить, растить, отбирать из числа наиболее подготовленных, честных».

«Подбирать на эти должности людей, которые обладают человеческими качествами для работы с людьми. Может, тест какой-то проводить или специальную подготовку».

«Готовить чиновников: они должны не только уметь выполнять свои обязанности, но и психологически работать с людьми».

Упоминается также о целесообразности конкурсного отбора чиновников.

«На эти должности (особенно высокие) должен быть конкурс. Ведь в стране столько честных, талантливых людей, но они почему-то в тени».

Но какими бы идеальными ни были люди, подготовленные для работы в управленчеcком аппарате, вновь отмечали наши собеседники, эта безличная и жестокая машина перемалывает их, выбрасывая неподходящих.

«Если в их ряды и попадают честные, то долго они свои места не занимают».

«Если и были честные, то их затягивает – не хотят, а меняются в худшую сторону».

Поэтому, на взгляд респондентов, необходимы системные изменения. Во-первых, нужны четкие, согласованные законы, правила, по которым работают чиновники в центре и на местах, и эти правила должны быть доступны, известны людям.

«Должен быть принцип: можно все, что не запрещено законом. Следует запретить местным властям вносить дополнения или изменения (ограничения) в распоряжения, акты из центра».

«Пересмотреть многие законы, упростить бы многое, чтобы чиновники бы лишних бумаг не собирали».

«Надо сделать действия этого аппарата прозрачными и понятными».

Кто-то из участников опроса вообще подозревает, что существует «тотальный сговор» чиновников всех уровней по сокрытию прав, законов и правил от рядовых граждан.

«Надо, чтобы люди знали законы, права. Боговедение передают по ТВ, а законоведение – нет такой информации. Что, уж не специально ли людям их не разъясняют, не учат их законам?»

Иногда говорилось о необходимости создать – «сверху» либо «снизу» – независимые структуры, контролирующие деятельность чиновников, которые заменили бы в этом прежние парткомы, а также о том, что у людей должна быть возможность обжаловать действия чиновников любых уровней в суде.

«Над ними должны быть независимые контролирующие органы». «Создать влиятельные общественные организации, куда любой человек мог бы за помощью обратиться. Создать противовес какой-то». «Раньше были «народные контроли». Может быть, есть смысл их возобновить?»

«Чтобы можно было обжаловать в суде любые действия властей».

«Чтобы судьи не зависели от высокопоставленных чиновников. И следственные органы, и прокурор тоже».

Некоторые респонденты полагают, что корень зла – в низкой социальной активности граждан, и нужно прежде всего «воспитывать общество». Чиновники распустились потому, что люди сами позволяют им это: дают взятки, не жалуются, не обращаются в суд и т. п.

«Нужно правильно воспитать наше общество, чтобы мы сами первыми не предлагали взятки». «В какой-то степени это зависит от тех, кто обращается к чиновникам по делам. О нарушениях надо сразу докладывать».

Что касается такой меры воздействия на чиновников, как заработная плата, то здесь единого мнения нет. Одни респонденты считают, что госслужащие не будут брать взятки, если им повысить зарплату.

«У них должна быть достойная зарплата, чтобы чиновник не смотрел в глаза посетителю и не ждал взяток».

Другие убеждены, что аппетиты чиновников таковы, что им все будет мало, и надо, наоборот, снизить зарплату, убрать льготы, чтобы они жили «как все».

«Забрать надо у них все льготы и привилегии, чтоб они были бы такими же гражданами, как все, чтоб на собственной шкуре поняли, как народу живется».

«Их надо так содержать, чтобы они жили как простые люди. Тогда они будут нас понимать».

Промежуточный вариант – предложение перевести чиновников «на сдельщину»: нужно регламентировать работу госслужащих и платить им в зависимости от того, насколько успешно выполнены обещания, решены проблемы посетителей. Предлагается завести что-то вроде «книги жалоб».

«Если они получают большие деньги, ничего не делая, они так и будут придуриваться. Надо, чтобы им платили деньги по их делам». «Зарплату им платить надо от их хороших дел для народа, тогда у них стимул появится работать не для себя».

Итак, судя по данным опроса, слово «чиновник» для очень многих наших сограждан звучит как бранное. «Реальный» сегодняшний чиновник представляется им бездушным, жадным, безынициативным, коррумпированным, полуграмотным субъектом. Это полная противоположность чиновнику «идеальному», который, в глазах респондентов, должен быть небезразличным к гражданам, честным, активным, образованным.

Литературные образы чиновников, конечно, повлияли на формирование образа современного госслужащего, но его негативизация – результат прежде всего повседневного опыта наших сограждан. Судя по нашим данным, этот опыт чаще оказывается негативным, чем позитивным. Примечательно, что респонденты, успешно решившие свои проблемы в собесе, домоуправлении или в го-родcкой администрации, удивляются этому обстоятельству, считая его исключением, а не правилом.

Для большинства опрошенных чиновники – это реальная (а не номинальная) группа. У этой группы свои, корпоративные и противоречащие народным, интересы; свой стиль жизни (безделье на работе, многочисленные льготы, роскошные праздники за государственный счет и т. д.); она закрыта и пополняется только за счет «своих».

Человек воспринимает чиновника, к которому он пришел со своим вопросом, как члена клана – сильного и враждебно против него настроенного. Значит, бороться с данным конкретным чиновником – это бороться со всем кланом. Потому так часты сетования, что некуда пожаловаться на самоуправство чиновников. Покорность произволу конкретного, даже мелкого чиновника проистекает из тех же представлений: «они все заодно»; «сила солому ломит».

Из таких представлений вытекает еще одно следствие. Приспосабливаясь к социальным практикам, которые полагаются несправедливыми и незаконными, люди делают эти практики, во-первых, системными (т. е. распространяемыми на

отношения между социальными группами), и во-вторых, непрозрачными. Непрозрачность и системность означают устойчивость, невосприимчивость складывающихся неписаных правил к попыткам реформирования.

Вынужденное участие граждан в несправедливых и незаконных социальных практиках приводит, кроме того, к отчуждению, отказу от сотрудничества с властями в тех случаях, когда такое сотрудничество оказывается востребованным. Бесправие «маленького человека» перед явной несправедливостью чиновников возрождает мечты о «сильной власти», способной «навести порядок». Показательно, что сформировался миф о «строгих и справедливых» людях из партийных органов, которым можно было пожаловаться в советские времена.

Особенно ненавистной группой чиновников являются работники милиции. Они выглядят просто инфернальными злодеями. Часто можно прочесть, что лучше иметь дело с преступниками, рэкетирами, чем с милицией. И понятно почему. «Неправедность» бандита - это неправедность частного лица, на которое в конечном счете можно найти управу в той же милиции. Управу на милиционера не найдешь нигде - он представитель Враждебной Системы. Кроме того, социальная роль бандита однозначна, в этой роли нет скрытых, латентных функций. Не то с чиновниками. Заявленные функции у них одни (защита порядка, закона), а латентные - другие (самосохранение и расширение привилегий).

Интервью высветили хотя и недостаточно артикулированную, но серьезную проблему сегодняшней России - проблему монополии на власть. Жизненный опыт подсказывает «человеку с улицы», что на практике никакого «разделения властей» нет. «Ручная Дума», «ручные СМИ», «ручные суды» - это то, что он видит не только на экране телевизора, но и в жизни.

А люди, монопольно распоряжающиеся властью, еще больше, чем любые другие монополисты, склонны получать ренту со своего монопольного положения.

И временность этой ренты не облегчает, а усугубляет положение. Недаром появилась «народная примета»: лучше старый начальник, чем новый, который еще «не наворовался». Теоретически человек может пожаловаться на произвол чиновника судье, журналисту, депутату. Но в повседневности уделом несправедливо обиженного остаются бессильные жалобы.

Непрозрачность законов и правил, по которым функционируют госструктуры, иногда воспринимается как неграмотность чиновников, неумение организовать работу, а иногда - как сознательное утаивание полезной информации от народа. Аргументы в пользу этой точки зрения выглядят убедительными. Информация - это капитал. И если все правила будут расписаны на стендах, изданы в виде буклетов, о них будет сообщаться в местной прессе, будут специальные консультационные приемные и пр., то тогда «тупой» проситель не будет «делать подарки» за консультации или за помощь в оформлении документов.

Завершение цикла публикаций. См.: Социальная реальность. 2006. №№ 7–12.

23/10/2012

Что такое современный чиновник? Когда надо отбирать кандидатов на чин? Об этом Online812 беседует с Владимиром ШАМАХОВЫМ, директором Северо-Западного института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ.

- С ейчас чиновник в массовом сознании - это человек, пользующийся административным ресурсом в личных целях…
- Не будет эффективной экономики и справедливого государства без доверия населения к власти. Общество должно не только критиковать чиновников, требовать всех их уволить и т.п. Но выдвигать тех, кто отвечает его запросам.

- Каким образом выдвигать?
- Мы считаем себя продолжателями Царскосельского лицея - первого в Европе учебного заведения, которое готовило чиновников. Продолжателями по содержанию, формирующими личность - всесторонне образованную, нравственную, не стремящуюся извлекать личную выгоду. То есть людей намеренных служить государству и обществу. Именно их мы ждем и готовы с ними работать.

- Ваша миссия делать из честных людей честных чиновников?
- Наша задача готовить вместе управленцев по всем трем направлениям - экономика, бизнес, государева служба. Причем мы готовим как бакалавров, которые начинают с азов управленческой деятельности, так и повышающих квалификацию, в магистратуре, в аспирантуре, докторантуре и т.д. Образование - процесс непрерывный.
Упор делается на управленческие технологии, на воспитание гражданской позиции, на гуманитарные подходы в организации социально-экономических процессов, на уважение к людям, с ориентацией не на командные, а на сервисные процедуры в отношениях между государством и бизнесом, властью и обществом.

- Иными словами, вы готовите не только чиновников?
- Наш новый тренд - выход за рамки подготовки только чиновников. Мы обучаем управлению в самых разных сферах, в том числе в здравоохранении, сфере образования, в социальном обслуживании, в правоохранительных органах, в некоммерческих организациях. На курсах повышения квалификации вместе обучаются чиновники и предприниматели. Убежден, что времена командных методов прошли, сейчас востребовано только партнерство.

- У вас очень серьезный конкурс при поступлении?
- В этом году на одно бюджетное место было 48 заявлений, мы обогнали театральные вузы, не говоря про всех остальных. На внебюджетное обучение - более 5 человек на место, это еще более показательный факт. Абитуриенты голосуют рублем. Те, кто к нам приходят, стремятся учиться именно здесь. Не добрав баллов «на бюджет», они становятся «внебюджетными» студентами.

- Так велика тяга в чиновники?
- Это нелегкая работа, надо обладать набором качеств. Не последнее среди них - любовь к людям. Она свойственна далеко не всем.

- Предупреждаете абитуриентов об этом?
- Разъясняем, что без нее учиться вы сможете, но потом работать будет очень трудно.

- Может быть, не брать в Академию сразу после школы?
- Абсолютно убежден, что чем раньше начинать обучение профессии государственного и муниципального служащего, тем лучше. Нужно как можно раньше, еще в школе тестировать людей на пригодность к управлению.
У нас создана кафедра креативного лидерства, где из «звездочек» будем готовить будущих президентов. Подбираем людей, готовых служить народу. Их надо искать, в этом мы также видим продолжение традиций Царскосельского лицея.

- А чиновников нужно гораздо больше, чем лидеров?
- Государственных и муниципальных служащих, не считая сотрудников бюджетных учреждений, в стране около 2 миллионов. Им всем необходима базовая подготовка и владение современными управленческими технологиями. Чиновник такой же гражданин, как все остальные, только выполняющий определенный круг обязанностей на деньги налогоплательщиков.
Сейчас в муниципальных органах власти люди с высшим образованием составляют 10%. У многих нет даже среднего.

- Но это не в Петербурге?
- Да, это в целом по стране. Всем чиновникам надо иметь диплом бакалавра.

- А в магистратуру кто должен идти?
- Магистратура - это совсем не обязательно продолжение первого образования: отучился 4 года в бакалавриате, пошел учиться еще 2 года в магистратуре. Она предназначена для тех, кто поработал, трезво оценил свои возможности, желания и способности и окончательно выбрал профессию.

- Ваша Академия - дает гуманитарное образование?
- Нет, социально-экономическое.

- Какой главный предмет для абитуриента?
- Управление невозможно без логики и здравого смысла. Все это дает математика. Но грамотность, а также знание истории и хотя бы одного иностранного языка также требуются.

Из книги Продажа вина без бутылок: Экономика сознания в глобальной Сети автора Барлоу Джон Перри

Отношение и его инструменты Я считаю, что ключевым для понимания текучей коммерции является следующее положение: Ввиду отсутствии вещей информационная экономика будет основываться более на отношениях, чем на владении.Одна из уже существующих моделей для передачи

Из книги Русские [стереотипы поведения, традиции, ментальность] автора Сергеева Алла Васильевна

§ 10. Отношение к «начальству» «Артель без вожака - что топор без держака» «Ты начальник - я дурак, я начальник - ты дурак» Русские народные поговорки Напомним еще раз, что в древности на Руси сложились весьма демократические традиции отношений между простыми людьми и

Из книги Искусство жить на сцене автора Демидов Николай Васильевич

Отношение к ошибкам Не стоит много думать об ошибках. Не стоит долго останавливаться на них.Если среди хорошего и правильного проскальзывают одна-две ошибки,- ну и пусть их. Мимо! Не замечайте их! Замечайте то, что было хорошо, что было правильно, за него хватайтесь. Если

Из книги Чеченцы автора Нунуев С.-Х. М.

Отношение к женщине Говоря об обычаях и традициях чеченцев, невозможно обойти вопрос отношение к женщине. Известно, что положение женщины в обществе, отношение к ней всегда являлось важным критерием нравственного прогресса.Женщина - мать заслужила уважение всех

Из книги Жить в России автора Заборов Александр Владимирович

Из книги Быт и нравы царской России автора Анишкин В. Г.

Отношение к подданным Олеарий категорически возражает против тех иностранных писателей, которые говорили о тирании великих князей по отношению к подданным. Он пишет, что при Михаиле уже произошли значительные перемены в управлении и в самих людях. Царь Михаил Федорович

Из книги «Крушение кумиров», или Одоление соблазнов автора Кантор Владимир Карлович

Отношение к духовенству В России святые всегда почитались народом. Но Петр I не почитал ни святых, ни тем более духовенство. При нем многие служители церкви были закрепощены. Казалось, Петр с пренебрежением относился не только к русским обычаям, но и к православной вере.В

Из книги Александр III и его время автора Толмачев Евгений Петрович

Отношение к природному богатству Когда Петр основывал всевозможные производства, он знал, что в первые годы они будут стоить дороже, чем иноземные, но потом все равно окупятся. Россия изобиловала природными богатствами, которыми была бедна Европа. «Наше Российское

Из книги Антисемитизм как закон природы автора Бруштейн Михаил

5. Отношение к христианству На Западе умеют продумывать свой опыт. Именно поэтому в эпоху Возрождения Запад сумел вернуться к Античности. Античность прорастала сквозь христианство и учила Западную Европу думать самостоятельно. В этом видел Шпет основное отличие

Из книги Музыкальная журналистика и музыкальная критика: учебное пособие автора Курышева Татьяна Александровна

Из книги Религиозные практики в современной России автора Коллектив авторов

Особое отношение С момента своего появления еврейский народ вызывал у остального человечества множество эмоций. Изредка эмоции были положительными, но гораздо чаще они были, мягко говоря, отрицательными.Поступим, как поступил писатель Джордж Оруэлл. Он считал, что это

Из книги Культура и мир детства автора Мид Маргарет

Отношение к новации Взаимоотношения художественного произведения со своим временем – проблема особая. Известно, что они могут и «не сложиться». Гений нередко идет впереди современников, предпочитающих узнавание познаванию. Мудрый В. Шкловский в одном из последних

Из книги Германия без вранья автора Томчин Александр Б.

Из книги Двор русских императоров в его прошлом и настоящем автора Волков Николай Егорович